Думал я, что Лондон сер как слон.

         Думал, что печален он как стон.

         А он светел, разноцветен он.

              

         Идучи по мосту Вестминстер,

         слышу нежный голос высших сфер:

         вот, мол, мистер, мост Вестминстер, сэр.

 

         Где хочу гуляю, счастлив, пьян.

         В центре у фонтана ем каштан.

         Всюду флаги. Джин во фляге прян.

 

                  А вокруг, забыв зачем живут,

                  лондонцы безрадостно снуют.

                  Им всё мрачно, всё невзрачно тут.

 

В Гамбург им теперь бы или в Рим.

Здешний шум противен им и дым.

Лондон пёстрый как нож острый им.

 

Скуден быт британца, труден хлеб.

Утром он садится, глух и слеп,

в чёрный, тесный, шестиместный кэб.

 

         Каждый день он видит Риджент-стрит.

         Курит с кем попало и острит.

         Безупречно вымыт, вечно брит.

 

         Каждый вечер он, хоть хвор, хоть слаб,

         гордо входит, что твой маршал в штаб,

         в тусклый, скучный, равнодушный паб.

 

         Жаль британцев, худо им вполне.

         В Лондоне они как на Луне.

         Всё им тошно здесь, не то что мне.

  

                  Немцев жаль, голландцев, римлян жаль.

                  Круглый год в душе у них февраль.

                  Дышат грузно, смотрят грустно вдаль.

 

                  Как бы, мол, пойдя Бог весть куда,

                  встретить город, где бы жить всегда...

                  А он - вот он, ест и пьёт он, да.

 

                  Слёз не льёт он, флаги шьёт он, да.

   

                                                                    2002